Живём, подхватывая Песнь. Негромко, памятно, бессонно.
Поём о тех, кто видит нас – из-за черты, издалека…
Вливаясь в многоликий хор – отчаянным, охрипшим соло:
в котором «помню, и люблю, и…» жёстко прервана строка…
И, одиночеством своим вливаясь в мощное теченье,
мы приобщаемся к Реке, идём на чуткий, дальний зов…
Плывут подводные басы, скользят мелодии-качели.
Мотив. Река, всеобщий ток, полифония голосов.
И кто-то в той Реке – приток. Величественный, многоводный,
крещендо, фортепьянный глас, распев о заплутавших нас.
А кто-то малый ручеёк – апрельский, встрёпанный, свободный:
листва, кораблик на волне – цветной, весёлый диссонанс.
Стремит печалью доминант, ведёт уверенностью тоник,
несёт скрипичную волну и отражает лад и гам…
В ней небо побеждает муть, и ни одна звезда не тонет,
а грязь… а что любая грязь? – она прибьётся к берегам.
Мы катим волны, не гонясь – ни за покоем, ни за штормом…
Живём, подхватывая Песнь. Живём с запретом на устах,
и вместо криков «никогда», «о нет, не надо» и «за что мне?!»,
отплакав, молвим наконец: «да будет так».
Да будет так.
Мы все – одно, одна Река. Удел, исток, и связь, и завязь,
и барабанный перекат, и голос флейты – вопреки…
Не утекаем в никуда. Идём, теченьями касаясь –
как будто верного плеча… Как будто маминой руки…