Имел он необыкновенный вид,
В хрущёвке жил обыкновенной,
Как правило он был не брит,
И взгляд имел самозабвенный.
Все говорили- вон идёт,
Чудак от мира отрешённый,
Ну откровенный идиот,
Не дать не взять умалишённый.
Писал он ночи на пролет,
Глаза не сомкнуты ни сколько,
Вот так возьмёт в себя уйдёт,
Ведь вдохновение ночью только.
Всем улыбался без причин,
И вызывал вопрос усиленый,
У предстовителей мусчин,
А может он не много синий.
И вот однажды тёмной ночью,
Когда в душе его светло,
В дверь постучали громко очень,
Звонок отсутствовал давно.
Художник был сама учтивость,
Он рад любому гостю был,
Так подвела его наивность,
Он дверь в действительность открыл.
Украли все картины разом,
Видать чтоб дважды не ходить,
А он смотрел разбитым глазом,
На воровскую эту прыть.
Им вслед кричал, побойтесь бога,
Кому есть дело до моей мазни,
Но как известно жизнь жестока,
Жестока черт её возьми.
Болел не долго, и однажды,
Засобирался в вечность он,
Молясь за всех живущих граждан,
Он испустил последний стон.
Но для людей его уход,
Что был, что нет, не жаль признаться,
Взял да и умер идиот,
Подумаешь какая цаца.