Чтоб иметь отношенье к Большому театру
я готов превратиться
в коня из квадриги его,
покоряться руке Аполлона,
лишь бы Музыку слышать всё время,
не страшиться ни зноя, нм стужи,
на фронтоне стоять, лишь ночною порою
иногда опускаться на землю
и пастись на московских газонах,
опасаюсь милиционеров,
нет, теперь полицейских, как в старое время,
когда был сей театр построен
по приказу царя – самодержца,
что к Музыке привязан был
и к балеринам особо,
храм искусства расцвёл; как цветок!
А сейчас кто же я? – сивый мерин колхозный,
но в душе музыкант ,
ах, противен мне запах навозный,
здесь не блещет талант,
как брильянт,
а из музыке только гармошка,
пусть уйти мне поможет Атлант,
надоели навоз и картошка,
как же мне надоела рогожка,
вновь душа моя падает в ад,
в небе лунная блещет дорожка,
я гляжу очень грустно в окошко
и вздыхаю опять невпопад,
завтра будут картошку копать
и весь день мне трудиться опять,
для чего и зачем? – не понять!