Я верю в то, что Вы себя не убивали,
Я верю в то, что было ещё много сил,
Я знаю как Вы женщин грубо называли,
И знаю, что как Вы - никто их не любил.
Я верю - натерпелись Вы берёзовых страданий,
Я знаю - дело в выпивке, в вине,
В вине отчасти Вашей, горожанин,
Который рад был пребывать в селе.
В соломенных цветах - в пшенице
Лежали Вы ночами напролёт,
Как кудри Ваши, вверх струится
Из пламя в башне - серенький дымок.
Влюблённый в каждую корягу,
С того и сердце в щепки, на куски,
С самоубийственной отвагой
Бросались в схватку под стихи.
Скучая по работам в поле,
Где можно сбросить пару лакированных сапог -
Вы прибегали к водопою,
Лакая из него спирток.
Слова - в макушку поцелуи,
Слова - дырища в темечке сверлом.
Вином свои мозги балуя,
Вдобавок получали молотком.
И сеном покрывали раны,
Будильник спозаранку - петухи.
Вкусив последствия скандалов,
Мечтали выйти в пастухи.
И воздух пахнет новой неудачей,
Берёзы вянут у могильных плит.
Хотели Вы в похмельном плаче
Мемориал из веток, не гранит!
Блестит поэт Серебряного века,
Его не одолеет черноты налёт.
И если всё-таки на Вас не наложили вето,
То всё равно не перестанет Вас любить народ.