После отлива над бухтой повиснут усы
Чаек, стремлениям живности клеящих ласты.
Море, как люди, уходит за край полосы,
Что начертили для мысли когда-то схоласты,
Но возвращается, встретив себя же в корчме
На берегу, где знакомые старые сопки
Морщат носы, когда видят мешок на корме
Перед приливом незримого моря усопших.