Под кожей истинный кроется демон,
Но я не ношу ни рожек, ни хвоста.
На лице чужое лишь приделано,
На вид не видно, что мама — сатана.
Прорыл нору из ада для веселья
Над человеками, что так низки в глазах,
Над тем, что не живут они и века
И мечтают отдохнуть на небесах.
Марионеток столько я уже сломал,
Что позавидует мне каждый грешник.
Я сердцами упивался, я пылал,
Души поедал аппетитно, поспешно.
Меня так много звали они ангелом,
Падая в ладони сценарной любви.
Я так ужасно много раз чаровал
И тут же раздирал тела до крови.
Плыл долго в наслаждении садиста,
Шёл ко дну с желанием и верой,
Что не услышу я детского свиста
И не влюблюсь однажды летом.
Но настал день убитый, роковой,
Когда я цветущий встретил взгляд,
Враз растерял свой бесконечный покой.
Пошёл торговаться домой, прямо в ад.
Продал остатки душ мною съеденных
На повторную встречу нахально,
Но без колебаний, всяких сомнений.
И вернулся наружу отчаянно.
Для неё я растерял гордую честь
Называться отныне дьяволом,
Я любил то, что она рядом есть,
Ничего мне больше не было надо.
Но вернулось несчастье вместе с бедой,
С ней с годами позабыл, кто вправду я,
Она-то живая, а я не живой,
Старость набросилась мимо меня.
Я перессорился с загробным миром
В попытке выклянчить бессмертие,
Но крикнули: «Вон отсюда живо!»,
Захлопнув стальные грозно двери.
То же отчаяние, но слишком сильней,
Она давно про меня все узнала,
Хрипло попросила меня поскорей
Отыскать её в другой жизни начала.
Мертво вздохнула, а словно умер я,
Демоны не плачут, не плачут, не плачут,
Но от моего воя содрогнулась Земля,
А слезами своими планеты запачкал.
Я покидаю Родину любимую,
С братьями-чертятами прощаюсь.
Я поселяюсь в её месте, мире
И в грустного поэта превращаюсь.