Трамплином – Куш-Кая,
над ней – заката медь;
обиды затая,
душа не хочет петь.
О, мир несправедлив,
но и богат добром;
а ласпинский залив
мерцает серебром.
Там, где Батилиман,
где рыщут катера,
большой плавучий кран
работает с утра.
Он строит новый пирс,
вирает монолит;
галдящих чаек пир
средь паники ставрид.
И этот позитив
запомнить впрок спеша,
обиды затаив,
не хочет петь душа.
Не может. Но рука
верна, покорен строй,
и честная строка
ложится за строкой.
Подбросит пару рифм,
когда взгляну я вдаль,
знакомый скальный риф,
где водится кефаль.
Я видел много див
у нас и за бугром,
но ласпинский залив
мерцает серебром.
И в осень журавли,
срывая голоса,
с трамплина Куш-Каи
стартуют в небеса…
СКАЛА ПТИЧЬЯ -2
Над морем прянув, Куш-Кая*
взметнулась в небе хмурым клином,
её чеканные края
для птиц являются трамплином.
Они с неё стартуют ловко,
им все преграды нипочём;
о чём печалишься, низовка?
кручинишься, левант, о чём?
Зачем и я, тая печаль
о лете, не ушедшем вроде,
всё чаще вглядываюсь в даль
морскую, где туманы бродят.
Смотрю на стаи журавлей,
что кружат, кружат над заливом,
и другу говорю: «Налей!
На сердце что-то сиротливо».
Осенних дней пора строга,
шторм крушит берег – вал за валом,
и облаков стоят стога
задумчиво над перевалом.
В тумане скрыт ещё Босфор,
даль неясна, темна, обманна,
у скал отвесных Крымских гор
плывут дымки Батилимана.
И кружат, кружат журавли,
то в клин сойдясь, то клин ломая,
их держит эта власть земли
и власть земли зовёт иная…
* Куш-Кая – скала Птичья (тюркск.)