Остаюсь на бумаге расплывчатым текстом,
Нечем дышать и в груди очень тесно,
Жизнь научила меня еще с детства
Знать своё место.
Мне подниматься с низов слишком поздно,
Слеплены губы, тихая поступь,
Если мой труп никем не опознан —
Вот моя подпись.
Поток этих мыслей пускается в строчки,
На деле — ни буквы и азбука в точках,
Плачу бесшумно громкою ночью,
Стержень пера не прочен.
Остаюсь одинок, без надежды и света,
Сам на себя наложил это вето,
Но даже во тьме слышится где-то
Зов мертвых поэтов.