Живу без компаса в провинции далекой,
Здесь даже вой с какой-то подоплекой,
Возможно потому, что нет волков,
А вместо них утробный звук гудков,
И по небу плывут сквозь облака и тучи
Не те грачи, что празднуют весну,
А чудища с оскалом щучим,
Воруя воздуха голубизну,
Здесь философия лишается опоры,
Тщась разгадать загадки бытия,
Здесь заправляет мифология просторов,
В борьбе стихий здесь вечная ничья,
Весы между землей и небом
Качаются от зла и до добра,
Как люди между зрелищем и хлебом,
Как парии без скарба и двора,
И черный человек или фигура в черном,
Скрывая саркастический оскал,
Им потакает в бесконечном споре
С Тем, Кто свободу воли дал,
И нет убежища, и щит давно утерян,
Сумятица разматывает грусть,
Но я остановлюсь, печален и растерян,
И внутрь себя взглянуть не побоюсь:
Там дерево растет, его земля питает,
Река за домом не кончает бег,
И в небе вопреки всему летают
Пичуги малые, купаясь в синеве,
А на холме, как прежде недоступном,
Стоит, белея в гулкой тишине,
Высокий храм, росой умытый утром,
И растворенный в чистой вышине.