Мы о море с тобой говорили в вечерний час.
Ты поставила свой бокал и сказала: «Море
исцеляет меня, растворить может даже горе».
И, как мне показалось, блеснула влага у глаз.
Это память проснулась. Как призрак, вошла в зрачки.
Всколыхнула сердце минутой блаженства былого.
Только мне неизвестного и для меня чужого.
И твои глаза стали так от меня далеки!
Мы зачем-то о море с тобой, разгоняя тоску,
завели разговор в тесноватом кафе, в помещении,
где скользил то отблеск цветной, то угрюмые тени
по стене расписной и такому же потолку.
Ты сказала: «Море – как сон», – и взяла бокал.
В нем, в остатках вина, я увидел волну морскую
и смутился, что в этот миг не о ней тоскую,
а об этих глазах. Потому ничего не сказал.