Марине Цветаевой
пью из бутылки горькую,
закусываю яблоком…
немолчная, незоркая,
пропащая Елабуга…
по свету шла по чёрному:
с рождения – в избранницах…
в избе она, покорная…
извиться – не избавиться…
не вздрогнула, не ахнула –
учи меня, доучивай…
за ней пошлите ангела –
утешного да лучшего!
глядишь, что в старом платьице?
сидит себе как праздная?..
ты пни его – покатится
то счастье неотвязное,
гремучее, дремучее,
недремлющее – петелькой…
дави её не мучая –
не выдохнуть, не спети ей!..
век не искала благости –
ни плакаться, ни горбиться!
в каком последнем августе
за шторкой в низкой горнице
в судьбу вплетать удавочку?..
в саду поспела ягода
и пятнами – на лавочку…
кровавая Елабуга…
……………………
…а с облака-кораблика
Господь шептал Маринушке:
не съешь до Спаса яблока –
снесу его Иринушке…
На том свете детям, родители которых до Яблочного Спаса не едят яблок, раздают гостинцы (среди них и райские яблоки). Родители, потерявшие детей, считают великим грехом съесть яблоко до этого дня.
Ирина Сергеевна Эфрон (13 апреля 1917 – 15 (16?) февраля 1920) – дочь Марины Цветаевой и Сергея Эфрона, умерла от голода в Кунцевском приюте.