Нас было много, ранее, в начале,
когда сопливых гавриков толпа
по-яслесадовски галдела и кричала,
и не спала с заката до утра.
Немного меньше нас осталось в школе
с тетрадною сумой наперевес,
десяток лет таская поневоле
сквозь тупость взрослых детский интерес.
Студенческие годы пролетели,
за ним потомство с первою женой.
Одни, как водится, успели – поседели,
другим достались вечность и покой.
К семидесяти были единицы,
к восьмидесяти – только я один,
как старенький осколок черепицы,
горбат, коряв, гнусав и нелюдим.
И вот сегодня, плюнув на давленье,
по случаю оставшись на плаву,
хочу вполне законных объяснений:
– Они ушли. А я зачем живу?