СТРАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В ЧАН-ЛЭ
(О чём не говорил Конфуций)
Жила в селенье Чан-лэ Ли, в провинции Фуцзяни,
Когда ей было двадцать пять, то сын в семье родился,
Через полгода умер муж, хоть очень он трудился,
Но жили небогато, несмотря на все старанья.
Она одна решила сына воспитать, как надо,
Сын для неё с тех пор стал радостью и утешеньем,
Слуга ещё был старый и служанка в услуженье,
Для Ли был сын единственной любовью и отрадой.
Имелись родственники, ей визиты наносили,
Чтоб ей как-то помочь и приглядеть за её домом,
А жители деревни этой в восхищенье были
И ставили её в пример своим всем и знакомым.
Когда подрос сын, и ему пятнадцать уже стало,
Деревню покидал он, в город шёл, чтоб там учиться.
Раз утром пряжу Ли пряла, немножечко устала,
Вдруг видит, стоит кто-то, не смогла не удивиться.
Одет весь в белом, и застыл перед её лежанкой,
Ли, испугавшись, закричала, тот исчез мгновенно,
Ли позвала служанку, чтоб была та непременно
Возле неё, и оставалась день весь со служанкой.
Пришёл обедать в полдень сын, увидел незнакомца,
Стоящего возле постели в белой той одежде,
Ни мать, ни сын не видели того пришельца прежде,
Дневной свет на худые ноги падал из оконца.
Мать с сыном очень испугались, старика позвали,
Его увидел тоже тот, а призрак тут же скрылся,
Метнувшись под её кровать, когда все закричали,
Ли сразу поняла - ей этот призрак не приснился.
Она сказала сыну: «Слышала я, бог богатства
Является весь в белом, дом наш прадед мой построил,
Быть может, он нас своим посещеньем удостоил,
Послав нам бога этого из Царства мёртвых братства».
Она со слугами пол под кроватью обыскала,
Нашла там камень синий с золотыми лепестками,
Завернутый в сатин багровый и с пятью брусками,
Серебрянными. А откуда взялось всё, не знала.
Она, найдя клад этот, испытала восхищенье,
Хотела всё, как есть оставить, но не утерпела,
Сказала сыну: «Нужно сделать жертвоприношенье
Нам Богу за богатство, о чём я мечтать не смела.
Иди на рынок и купи нам для благодаренья
Свинины за тот камень синий, что он посылает,
А вечером я божеству устрою угощенье,
За милость, что своим богатством он нас награждает».
Пошёл на рынок с сумкой сын, где мясом торговали,
Взял голову свинную, но вдруг денег не хватило,
Достал сатин багровый, слитки с камнем где лежали,
Сказав торговцу: «Чтоб сомненья вас не посетило,
Оставлю вам в залог я драгоценности такие,
Схожу домой и денег принесу, что не хватает,
Здесь слитки серебра и украшенья золотые,
Пусть будет как гарантия, меня здесь люди знают».
Взяв голову свинную, он домой уж направлялся.
Дорога же его мимо управы проходила,
В пути ему навстречу страж порядка повстречался,
Спосил его: «Что в сумке? Кровь её всю обагрила».
И попросил открыть её, сомнение закралось
У стража. Тот открыл ему без лишних разговоров,
Но человеческая голова там оказалась,
Сын схвачен был тут без сопротивленья и без споров.
Сын, голову увидев, закричал, дрожжа от страха.
Доставлен был в участок, рассказал, как дело было,
Где голову купил, в той лавке был топор и плаха,
Залог оставил где он, так как денег не хватило.
Торговец схвачен был и приведён в участок тоже,
Слова студента подтвердил он, показал задаток -
Сатин багровый, оказался в нём кусок рогожи
И пальцев пять, отрубленных, на них - крови остаток.
Допрошен сын был стражем вновь, и он во всём сознался,
И рассказал, как драгоценнсти к нему попали.
Дознание прошло, пол под кроватью раскопали,
Там труп без головы, без пяти пальцев оказался.
Одет был во всё белое, он матери являлся,
На левой же руке у него пальцев не хватало,
Когда же приложили всё, то всё в местах совпало,
Но труп, отрытый, так и неопознанным остался.
В тюрьму студента с мясником тем сразу поместили,
А мать его ждала, гдядя со взглядом огорчённым,
Но долго дело оставалось так и не решённым,
В году двадцать восьмом Цяньлуна (1) лишь его закрыли.
Примечание
1. Двадцать восьмой год правления императора Цяньлуна – 1763 г.
Власов Владимир Фёдорович