Я только из детства - я с ним по соседству,
С цветком на цевье и с резцами по сердцу,
В курсантской шинели, с ребристым ремнём.
Один только в жизни – бровей тех излом…
Бровей тех излом – он журил, изумляясь,
Как будто не тем я, кем надо, являюсь.
А их обладательница была
Медально-строга и медвяно-мила.
Не то чтобы близкой, не то чтобы дальней,
Но трудно представить в толкучке вокзальной,
Она не стремилась меня навестить
И в чьих-то невестах вдруг стала ходить...
Как надо мету я листву и мечтаю,
И вкрадчивый голос тоски отметаю,
И шаг свой чеканю – рублю на плацу,
Как будто наотмашь – тоске по лицу!
Подолгу, умаявшись, не засыпаю,
Её вспоминаю, себя распинаю:
Зачем я такой? Почему я не с ней?
И дался мне этот излом у бровей!..
Служил – и не близко от отчего дома,
И был поворотами жизни изломан.
Но самым пронзительным, горьким притом
Был этот пленительный гордый излом!