Бураны все корни связали.
Истлели побоищ места.
И пеплом полна и слезами
любая улыбка, верста.
Все хаты и судьбы в руинах.
Чан озера жаром бурлит.
Средь жаркого угля-рубинов
мужичий вой дико хрипит.
И бабий плач воет вдогонку
на ширь опустелых полей,
до выси небес. Шумит гонгом
проклятой войны апогей.
Пандоры открылся ли ящик!?
И страхи клокочут с груди.
Не видно ни юных, ни зрячих.
И ржавы от крови пруды.
И толпы хромые шагают,
по мёртвым скорбя и живым.
И жить ещё как-то смогают,
глотая предсмертнейший дым.
И верят: рассеются орды
злоруких и жадных чертей;
засеится мир новым сортом
великих и мирных людей.