Я нашей встречи,
о которой нельзя в четырех строчках,
боюсь как огня.
Первое то, что ты не вспомнишь меня,
я же не собрана в твоей памяти по кусочкам.
Я возможно выметена однажды сором
на все времена.
И даже, когда ты упорот,
и даже когда ты пьян,
тебе негде насобирать меня на стакан,
даже на рюмочку.
А тебя во мне на фонтан.
***
Второе, чего я боюсь,
что увижу тебя взрослого, потухшего как вулкан,
и разобьюсь.
Я пойму, что ты не маленький принц,
ты хлам,
заныканный по углам.
И я буду уже готова
поставить стрелки на полшестого.
***
Поэтому во мне много сомнений и драм
надуманных и реальных.
Стоит ли видеться нам?
Или лучше оставить все как есть,
иногда тихо в уголок сесть,
иногда на стенку лезть.
Часто, забываясь, просто жить,
иным дорожить.
А при приступе,
когда ты в глазах и в сердце колом
просто спасаться уколом
успокоительным,
рубахой смирительной.
Просто знать, что ты не исчезнешь,
что я могу тебя использовать,
что мне не будет больнее, чем было,
когда ты яко бы любил
и когда я яко бы любила.
P.S. август 1954.