Сижу на подоконнике, пока
ты спишь, и вновь затекшая рука
вдруг не заставит повернуться на бок.
И тонет 3 часа большой корабль.
За миром наблюдает старый Хаббл,
на дне стакана копится осадок.
Ты спишь, и занимается рассвет.
Он серый, неопрятный, неумытый -
чудовищна Приморская Палитра.
А я сижу в оранжевости стен.
Я скоро лягу рядом. Простынь смята.
Во рту от алкоголя зреет мята,
окно сквозит дождливою прохладой.
Запястья покрывают реки вен,
измято платье, выдохлись духи,
и ты ведешь плечом под одеялом,
и мне тебя до боли в сердце мало,
и в голове вальсируют стихи.
Ты спишь. Планета движется. Вокруг
так много счастья, что ни вдох, ни выдох,
найти из твоего подъезда выход -
опасное решение, мой друг.
Кричит сирена, затонул корабль,
фиксируется строчка в голове,
за миром наблюдает старый Хаббл,
на дне стакана копится осадок,
и все слова Вселенной - о тебе.