Из глубины веков соседских отношений,
Взирает знатный род грузинского царя,
Арчила, увлечённого стезёй стихотворений,
Звучащих из под плит Донского монастыря.
Большой собор, подклеп старинной церкви,
В Москве, вдали от гор Кавказского хребта,
Некрополь плит грузинской древней ветви,
Скрипят по нервам червоточиной врата.
Тут хода нет простым, непосвящённым,
Здесь веет холод подземелья, дух царей,
Дошедший сквозь века не изменённым,
В век нынешний грузинских москвичей.
Их корни пролегают вглубь столетий,
В Русь до монгольскую, принявшую Христа,
И позже Дадиани тут мингрельский,
Багратион, служили не ради живота.
Россия, век проходит двадцать первый,
Грузинский след в истории страны,
Взвинтил и так разболтанные нервы,
В днях пятидневной узловой войны.
Московский центр, Грузинская большая,
На расстоянии недалёком от Кремля,
Как прежде чтит историю, хотя сплошная,
Дух потревожила в подклепе ниже алтаря.