Она стояла на корме
Шикарной белоснежной яхты,
Замкнувшись наглухо в себе,
Как в безысходности на плахе.
Красавица с фигурой нимфы,
Прикрытой туникой слегка,
Изящно-плавные изгибы
Могли свести мужчин с ума.
Муж-олигарх болел работой
И наказал встречать гостей,
Пожертвовав её свободой, -
Порядок был такой вещей.
Но в пустословии прибывших,
Она страдает, как в аду.
И чуть попозже, извинившись
Уходит молча на корму.
Вечерний бриз искал знакомства.
Волос касался – старый ловелас,
С завидным ветреным упорством,
Смотрел он вглубь печальных глаз.
Грусть разливалась от тоски,
К тому, кто не был на работе,
К тому, с кем встречи коротки
И не богат, как Крез, он вовсе.
Мечту смахнув, как дивный сон,
Борясь с нахлынувшим удушьем,
Взяла в каюте телефон,
Набрав сказала… «Дайте мужа!»…