Из рук падало всё: страницы, ручки, фломастеры.
Пол был усыпан маленькими осколками.
Мы, где нужда поломать, поголовно мастеры,
А тех, кто нас ремонтирует после.. сколько их?
Тех, кто нас собирает потом по ленточкам
Склеивает изолентой хрусталь разбившийся,
Сколько их, отдающих себя по клеточкам,
Без промедления на жертву пойти решившихся?
Высокой ценою мы платим порой за глупости,
Но кошельки пусты, и пошли в ход действия,
Мы растеряли себя по углам и улицам,
Мы растеряли любовь, учинили бедствия.
За чиредою слов и пустых скандалов,
Нас заточили в цепи свои же принципы.
Глупые люди спивались в квартирных залах
Города N, такого же как и мы одинокого в принципе.
Такого же терпеливого и жестокого,
Броского и смиренно покоя ждущего,
Но от того прекрасного и высокого,
Статного и по жизни всегда бегущего.
Только куда бежим? Если ноги сломаны,
Руки заломаны за спину и завязаны.
Люди, не взирая на сказки, людьми не скованы,
И, к сожелению, вовсе ни с кем не связаны.
И смысл тогда любить? Смысл быть любимым,
Если в конце опять окно, сигареты,
Люди хрупки и, как цветы, ранимы,
Сколько ещё нам ран принесут рассветы,
С теми, кого называем своим началом.
Но всё же мы любим, любим и ждём признанья
Наших сердец до боли пустых, одичалых,
И так боящихся снова пройти расставанья.
Снова остаться одним, умереть в подвале
И пустотой укрыться, как одеялом.
Нам это нужно, сидеть в этом одеяле,
Чтобы хоть на мгновенье теплее стало