Просыпался Император после тяжелой ночи,
Был вчера у него праздничный ужин,
Ведь сегодня день Петра и Павла, его именины!
А в это время Екатерина подъезжала к казармам,
На ходу надевая мундиры к ней бежали гвардейцы:
«Матушка!», кричали они и целовали ей руки,
А она, в слезах, защитить просила ее,
Император отдал приказ убить и ее и сына!
И вот уже престарелый священник с крестом,
Измайловцы приносят присягу Екатерине.
Шум, сумятица, строят солдат в каре,
А в центре – карета новой Императрицы
И вот уже Семеновский полк кричит ей «Ура!»
Казанский собор, архиепископ начинает молебен,
Провозглашает он императрицу Екатерину,
А в Ораниенбауме Император приходит в себя,
Дорого обойдется ему это похмелье!
Прозрение приносит ему лишь растерянность,
Один за другим бегут от него сановники,
Императора видеть больше они не хотят,
Все спешат присягнуть матушке Екатерине,
А Императрица в мундире полковника,
Уже вела она войска свои на Петергоф.
Императору бы в Померанию, к русским войскам,
Повести их за собою назад, в Россию
И Петербург был бы у ног законного Императора,
Но упустил он свой единственный шанс
И нет больше у него надежды на будущее.
Привезли бывшего Императора в Петергоф,
Сорвали с него преображенский мундир,
Издевательства и насмешки солдат…
Разве мог он устоять и не отречься!
Завершался долгий июньский день,
Увозила карета его под охраною гренадеров,
Впервые Петр III не отпраздновал свои именины.