Восток - дело тонкое. С. Парадизов

Сергей Жигалин 12
В сумерках на полуострове Мангышлак, что вдается в Каспийское море, понежиться не приходится. Солнце еще не успеет закатиться за край ровной, как стол, пустыни, а уже густеет темень и тут же наступает ночь. На юге ночь несколько прекрасней нашей. В черной, как сажа, тьме над головой почти одновременно вспыхивают крупные, чуть не в шапку, звезды. Их так много, что кажется, там, в вышине, им не хватает места и они жмутся к земле, стараясь осветить ее своим мерцанием. А вот откуда-то взялась луна. Огромная, вроде семейной сковородки, она будто зацепилась за что-то там, в небесной тверди, и льет свой покойный лампадный свет вокруг. Красотища - сказочная!
Примерно в такую ночь мне на бульдозере пришлось возвращаться из поселка Ералиево, что у самого моря, где делал я планировку грунта под стоянку жилых вагончиков, в Жетыбай на постоянное место своей работы. Путь, по меркам скорости бульдозера, был не близкий, не менее чем семьдесят кило-метров. Но версты в этой части пустыни Кызыл-Кум не меряны, нет понятия и о каких-то вехах, как, впрочем, и о самой дороге. У каждого она своя. Едут по памяти, по интуиции, беря за ориентир полюса земли, затем, по мере надобности, в условном месте поворачивают влево или вправо. Сначала я двигался строго на север, а потом взял восточнее.
Бульдозер едва «плелся» по бескрайней пустыне, где нет ни кустика, ни даже какого-либо завалящего бурьяна, тяжело лязгая своими железными баш-маками по сцепившемуся от легкого мороза бледному под лунным светом песку. В кабине стоял шум и смрад от работающего двигателя. Укачивало, клонило в сон.
Чтобы не забыться вконец, я на ходу спрыгнул из кабины на землю и шел чуть поодаль бульдозера. Песок под ногами хрустел, как битое стекло. Идти по нему было хуже, чем по бетонным пли-там. Но так продолжалось недолго. Через три-четыре километра все изменилось. Резко континентальный климат, бытующий в здешних местах, дал о себе знать. С моря повеяло ветерком, под ногами подтаяло, а вскоре песок стал сухим и сыпучим. Сапоги уже не ступали как по брусчатке, а проваливались в небольших наносах. Ветер все усиливался, крепчал. На пути повстречались верблюды. Они не шарахнулись в сторону от трактора, а стояли вблизи, сбившись в кучу. По открывшимся пастям их, попавшим в свет фар, было понятно, что они кричали во все горло. Так бывает перед песчаной бурей. Тут же верблюды повалились на землю, стараясь улечься валетом друг к другу. Это уже явный вестник урагана.
Вскочив на поперечный брус бульдозера и перешагнув через гусеницу, я оказался в кабине. Верблюды остались позади. Через каких-то сто метров в свете фар вихрем закружились песчинки. Я остановил бульдозер, выключил мотор. За стеклами кабины бушевал ветер, звезды и луна померкли в тучах песка. Наступил кромешный ад. Слышен был только вой ветра и стук песка об обшивку бульдозера. Открылась другая сторона ночи этой части Средней Азии - темень, ветер и песок. Да, недаром кто-то сказал: «Восток - дело тонкое, ребята! Тут всегда и везде держи ушки на макушке».
Кабина даже такой «серьезной» техники, как «С-100» с литером «М», что значит усовершенствованный, модернизированный, далеко не русская печка. В ней свищет во все дыры. Забившись в угол просторного сиденья, вспомнил, как прощаясь со мной в Ералиево, наш прораб, кстати, житель второго микрорайона Ефремова, Иван Алексеевич Ланцов, напутствовал: «Ямщик, не гони лошадей, тебе есть еще куда спешить».
Юморист, ей-ей, Алексеевич! Он угадал, спешить надо, а ехать не могу.
Сижу и кое о ком вспоминаю.
Вспомнился мне и Володя Дудин с улицы Дружбы нашего города. В ту ночь он был за сотню километров восточнее меня. Поблизости от поселка Новый Узень добывал нефть. Пришел на память и Виктор Чемоданов с улицы Новика. Он тут на Мангышлаке со мной работает в одной упряжке, только шофером. Может он сейчас тоже где-то в пути пережидает песчаную бурю. В эти же дни и ночи дол-жен от Гурьева до Жетыбая вести по бездорожью автообоз со всякими; железками начальник снабжения, житель Ефремова, Иван Тихонович Игнатов. Беспокоится, наверное, о судьбе всего происходящего главный инженер СУ-9 треста «Щекингазстрой» Иосиф Ефимович Штильман. Только недавно это управление базировалось в Ефремове, а теперь обживает новое место на этом полуострове.
Все эти и многие другие ефремовцы одними из первых приехали по зову партии и правительства осваивать Мангышлак. Коллектив СУ-9 на безлюдном месте должен был построить жилую зону, сделать станцию для перекачки нефти, проложить в необычных, очень сложных погодных и природных условиях длинные километры трубопроводов.
Начинали с нуля, устанавливали жилые вагончики на деревянные под-ставки. Их в непогоду раскачивало словно утлый плотик набежавшей волной. Строили столовую, мехмастерские, склады. Питались все больше всухомятку. Соевые пряники запивали опресненной морской водой. Один раз попробуешь, на всю жизнь запомнишь.
На первом жилом вагончике большими буквами в рост человека вывели - «Не пищать!» И на этом стояли. И в зной, и в холод делали все, что требовалось от коллектива. Он пополнялся с каждым днем. Уже в начале 1965 года вырос до трёхсот человек. Люди приезжали с севера и востока – со Шпицбергена, Воркуты, с Саянского хребта. Народ оказался бывалый, краснобаев не выносили. Да и некогда было лясы точить, на работу уходила уйма времени.
Много тут было шоферов, слесарей, электросварщиков, бульдозеристов, ма-шинистов трубоукладчиков из Ефремова, Ельца, Щекино. Все помогали казахам прокладывать на территории их респуб-лики жизненно важные для страны неф-тепроводы, но ни один из казахов на этом участке работы надолго не оставался. Некоторые из них, хотя и устраивались в СУ-9, но через неделю-другую рассчитывались и убегали за горизонт к своим баранам, верблюдам, не выдерживали накала труда. А мы - ничего, мы, русичи, дюжили и когда термометр показывал плюс сорок в тени, и когда песчаные бури смешивали землю с небом. Хорошо трудились, но и отдыхали неплохо: выезжали к морю в город Шевченко...
Вот перестанет эта свистопляска, - думал я в ту ночь, сидя в кабине «С- 100», - доберусь до Жетыбая, а там на выход-ные, может, посчастливится: выберемся всей бригадой в тот Шевченко, где пора-жает чистота газонов и улиц, восхищает культура обслуживания населения, выбор любых товаров народного потребления...
Буря стихла так же внезапно, как и началась. Лопатой отбросив песок с ходовой и капотов, заведя двигатель, толк-нув несколько раз бульдозер взад-вперед, тем самым освободив совсем ходовую от песка, я поехал дальше. Тяжело шла эта машина по занесенной песком местности. Наконец рассвело. Показались наши вагончики. Меня встретил главный механик Лев Николаевич Пахомов.
Вот и добро, что вовремя вернулся, - сказал он. - Пока не расслабляйся.
- Вон видишь штука лежит, -  показал он на длинную трубу с приваренной к ней лестницей из арматурного прута. - Сейчас поставим ее на «попа». Ты укрепи растяжку к прицепной серьге бульдозера и стой на месте. А Коля Волков и Иван Переверзев на своих машинах вывесят трубу, часок-другой повозимся и, считай, ты свободен.
Ну, что тут ответить на это, кроме как: «Восток - дело тонкое, ребята!»

_________________________________


Об авторе:  http://www.stihi.ru/2017/11/14/10118