Вкус этих дней, их блёклый цвет
обогащён чужою книжною печалью –
как будто здесь своих печалей нет,
чтобы подать и к хересу, и к чаю.
Всей этой жизни поперечный спил
кругами лет так схож с мишенью –
кто наугад себя на радостях влепил,
а кто закрыл своей печальной тенью.