Не успеет окрик осенней птицы,
слева охнув, обернуться эхом,
как тут же справа фальцетом в ухо
октавой выше и с хрипотцой в диезе
в ответ на вызов воскликнет птаха.
И тут начнется. Как перекличка или
как перебранка, как выяснение,
кому кто должен. И понесется:
квартет солистов, квинтет и хором
по всей округе с ветвей и с неба...
А жаль, так тихо было...
С. Ф-н.
__________________________
Заснули слева
мои соседи,
решив скандалом
и дверью хлопнув
свои вопросы,
что злободневны
и так насущны.
А не подняв
друг на друга голос,
да не побив
весь сервант посуды,
решенья просто
бы не нашли...
Всё, спать пошли.
И в унисон им
сосед, что справа
включал как средство
аранжировки
свой перфоратор.
Он будто соло
для барабана,
творил умело
по партитуре.
И в ритме общем
со всем оркестром
в картину звуков
акценты ставил.
Но, вдруг оставил...
Тот конь педальный,
что надо мною
был приводим
малолетним чадом
в движенье с кухни
по коридору,
потом обратно
до самой кухни
под лай собаки
больших размеров
и визг поменьше
другой собаки,
внезапно стих...
Только лай остался
в ушах моих,
как бывает, если
в метро транзитом
проходит поезд
без остановки
а в приглушённых
огнях вагонов
мелькает эхо
гудка его...
Совсем устали
горланить песни
соседи снизу
на юбилее.
Слышны лишь где-то
за поворотом,
наверно прямо
на остановке
их заявленья
о том, как море
тайги зелёной
поёт о чём-то
и эта песня
накрыта сверху
летящей вдаль
самолёта тенью.
Но их самих
вместе с песни темой
увозит вдруг
подоспевший пазик.
А также были
другие звуки:
внизу на детской
площадке лихо
лицом и грудью
под курткой ветхой
был бит кулак
до крови и ссадин.
Удары в бубен
под крик по фене,
под крик о маме
и причитанья
старушек возле
второй парадной
в ковёр всех звуков
вокруг вплетались.
И от фасадов
стоящих рядом
стеклобетонных
трёх серых зданий
шло отраженье
всех этих звуков.
Но прекратилось.
Кулак ушёл,
уносимый кем-то,
кто после, бинт
не найдя, газетой,
а сверху скотчем
и изолентой
чтоб кровь не шла
замотал всю руку
клешнёй свободной.
А грудь с владельцем
её - дядьмишей,
или Серёгой,
или Архипом
затихла вечно
оставив ночи
лишь отзвук храпа,
а может хрипа -
невнятно очень.
И в этот миг
или мигом позже
я обнаружил,
тот звон, который
в ушах моих,
покрывает в силе
работу мыслей
и гуд подстанций.
Он повышает
так амплитуду
свою, что только
огни я вижу
от самолёта
в свободном небе,
а гул моторов
и шелест листьев
в порывах ветра
мне недоступен.
А жаль!
Было тише в суете всеобщего гомона...
09. 09. 2018.