Безумец я, оставил отчий дом,
как раб галерный, рвущийся из плена.
Но память каменным висит ядром,
опутав цепью, клонит на колена.
И не избечь, струящихся во мне:
смятения, неистовства и боли...
И не изречь, как ведьме на огне,
прощения сжигающей любови.
О, я любил и звёздный океан,
и океан земной с его волнами!..
И от цветенья становился пьян.
И упивался нежными словами...
Но пуще всех... Я женщину любил.
Неистово – как час, перед расстрелом.
Так любит ветер выгнутость ветрил
в предгрозовом пространстве загустелом.
Так любит мать рождённое дитя,
его судьбы не ведая, скорбея.
Так любят жизнь, едва в неё входя
и пред её очами не робея...
Как каторжник простуженный, хранил
любовь за пазухою, грея телом.
Прости, Господь, душа лишилась сил,
как жар огня в костре перегорелом.
Сплошная тишь над нивами плывёт,
как половодие – не утоляя
того, кто утоленья жажды ждёт,
ладони жадно, навстречь, подставляя.
Закатный свет весь в патине, как медь,
в той невозможной ржавчине – полнеба.
Шепчу в пространство: «Господи, ответь,
лишь слова жду – не злата и не хлеба».
Но весь простор немотствует в ответ,
лишь лик луны, как образ Магдалены,
дарует мне благословенный свет
и поцелуй холодный и мгновенный.
Л. Жмурко
сборник "Горлинка" 2015 г.