Что случилось? Да кто, да чей?
Мелко лоб свой крестит старушка.
В Петербурге судачит чернь:
«Иностранцы убили Пушкина!».
«Пушкин ранен, а не убит!
Неужели тот, сочинитель?»
Ещё теплится и дрожит
Жизнь, подобная тонкой нити.
Плачет верный слуга Козлов —
Мокрый след в бороде Никиты…
А на снег у подъезда — кровь…
«Грустно, дядька, меня нести-то?»
Их не счесть — зипунов, бород,
Пригорюнился, вечно бойкий,
Тёмный русский, простой народ
У квартиры его на Мойке.
«Исповедаться захотел…
Захотел отведать морошки…
Пополудни в два отлетел…
Помер Пушкин… Не понарошке…»
Не поможешь уже ничем,
А уж как у Бога просили!
…И склонялась над ним — не чернь,
По нему скорбела — Россия.