в кругу дерев, в мерцании дымка
с костра
звезды не отпускает имя, после
соляриса, поди. Наверняка
узнать не представляется насущным, острым.
Лежит, как волосы, трава, лоснясь,
как лаковая, шиной солнечной прибита
вконец. Отбрыкивается, со сна,
наверное, память о контроле первобытном.