Стан рояля весь блестел от лака,
Да внизу потрескался, однако.
Хоть ещё на многое годился,
Он своих конечностей стыдился.
Почему-то этот верх рояльный
Был к рояльным ножкам не лояльный.
И взирал на каждую надменно,
Как ему велели роль и сцена.
Жалкий низ, давно сроднясь со сценой,
Частью верх считал неполноценной.
Думал он о ножках в этом мире:
Почему их три, а не четыре?
Ножки же, приставленные к пузу,
Кротко волокли свою обузу.
И держали весь чугун и деки
Эти колченогие калеки.
Наверху вся ярость пианиста
И клавир из нотного безумья.
А внизу – не звонко и не чисто;
Кроме пыли, что найду внизу я?
Клавиши и струны – точно птица,
А у ножек даже где подкова?
Но они устало подломиться
Права не имеют никакого.
Пусть кичится верх своею формой,
На подбрюшье взор косой роняя,
Ножки же останутся покорной,
Верною опорою рояля.
Наделён сей факт двоякой силой,
Чтоб сверкать то пяткой, то короной.
И стоит трёхногий, однокрылый
Инструмент, с собой не примирённый.
2018