Аллея с профилем готическим –
моя монета неразменная –
где, в этом воздухе трагическом,
витает что-то предвоенное –
неуловимое, свободное,
и потому не очень страшное…
И не написано «холодная»,
а напечатано «окрашено»…
Ветрам, почти что делать нечего –
и тополя неспешно молятся.
А Питер, где-то в девять вечера,
на Ленинград похож становится:
на сцены с неизменным задником
ссыпается мучное крошево –
и в бельмах вымокшего всадника
нет ни грядущего, ни прошлого.
Невы видна бороздка венная.
Асфальт комки глотает творога…
а может – тень послевоенная,
в черте немеркнущего города.