Полночный город
развязный вор
изможденных иллюзий
люминесцентных тел
Тауматроп
Успеть оглянуться
Тауматроп
Смысл яркой вспышки
из прошлого
Тауматроп
Увертюра к грядущему
Месть недостроенных стен
роскошный могильник
во влажных трущобах
оссуариев самодовольства
Я странствую сыном сумрака
стирая печати имен
Гнусный шабаш
dia de los muertos
напрасный труд
укрыться
за наготой трупа
за непристойной
близостью
к свету
Холодные мертвые листья
праздничных многоэтажек
колонны соборов
покинутых истин
***
Вырвать видения
из глубины подсознания
Когда “под”
под лед
под каблук
под пресс
под плиту
Когда вниз
это путь
Когда трезв
жесткий свет
Приколачивай
Все уже ждут
Дотянись
до прохладной
мякоти звезд
и ослепни
Вот видение видений
за которые
было уплачено
***
Возбуждает ли нас ритуал?
Свет, скорее же, свечи
Вскрой свою надмирнопечальную душу
Сверкай нечеловечьими язвами
Блистай же струпьями вен, медалями тромбов
Из прорывов плотин
стигмат
ураганным потоком хлещет
средоточие тела поэзии
Мы выходим
закутав тела в плащи ночи
ближе к созвездиям
чтобы познать друг друга
в таинстве робких услад
в прилюдно разверстых страстях
Придумай же ритуал
Чтобы убить
не нужно смотреть в глаза
Мы возродили
влажную сущность
поэзии времени
***
Если взглянуть на жизнь
как на качели
где по одну сторону мы
а по другую
печальные отражения
Боги
***
Если не быть голословным
то время
последний наш
недостаток
перед лицом
материнства смерти
Прими меня
июльским любовником
раскаленное
первое удовольствие
только
превосходная
степень исхода
находка – открытые окна
болезненный гнев
12 ударов солнца
За белым
не видно боли
Отличие снов
от соли
кровавая сладость
горечи
Розу укрой
ладонью
Плавится лед
осколки толочь
в сухом стакане
невмоготу
Давай может бросим все это?
Просто пойдем и расскажем
изощренному вору иллюзий
как отражался хрупкий хрусталь
в кривой улыбке
на гранях стакана
рас
ползается солнце
разбитое вечером
облаком
постороннего зубоскальства
в алом багете
змеиного поцелуя
Посади меня
на плечо
На заклании
птичьи крики
рваным тенором заклинающие
в;ды вспять
на зеркало берега
на лоно отлива
где написано
непрочитанное
несказанное
Изумрудное поле
Потроха
на поклон
санитарному голоду
нескольких швов
Нас починят
повесят на новых воротах
документов
иных посторонних судеб
Истекающий потом коктейль
предпоследнего лишения
рабства
***
При сползании
вниз по струне
не положено кожи
на случай ожога
поэтому
нарезают резьбу
голым мясом
нежнейших ладоней
на протяжении
натяжения
тугой до обрыва
ворсинки
застывшей слезе
ржавого воска
Я
пыль подошв
неизвестных
азиатских племен
Сабельной сталью
взрыта морщина глаз
на луне лица
Непроницаемость
тайны
Бешеный
аппетит самоедства
Сползаю
по пунктиру сознания
бесправным крылом
черной птицы
Сладкое электричество
дарит истому
в полдень
красно-желтой страны
***
Люби меня
Это всегда было так просто
гораздо проще
прощания
с жадным жестоким миром
принявшим старт
на наших костях
на стеблях
сухих цветов
на выжженных солнцем
спинах
Люби меня
Это так просто
гораздо проще
сказанных слов
***
Я бы хотел
воскресить твою боль
сочувствие чувству
Мрамор могильных камней
цветет морщинами трещин
Смрад истлевающей жизни
крутит в водовороте
стоячие ложные воды
ороговевшие правды
тени движения
Я бы сломался
раненой веткой
нежного дерева
встав на колени
мизерный шанс
на удачный
закат
на прощание
Я бы ударил
словом
птицу желания
Подранком крикнув
в штопор
словесных уродств
навзничь
Пусть будет мягкой
подушка
из пуха крыльев моих
Я все шепчу
Успокойся
моим беспокойством
укройся
Шепни мне
бессмертие
***
Сыграй мне
на больше-меньше
на тоньше-дольше
на дальше-глубже
на жизнь темнее
на смерть милее
Повесив тень
на распятие кресла
вышел сквозь дверь
вернулся под дождь
обнаружил себя
выбросил сердце
кривое дубовое сердце
красивое горе
Сыграй же
мне больше
тебе темнее
вчера больнее
все безразличнее
новые сказки
стреляных гильз
на мятой траве
цепочки грязных следов
стоптанных
горизонтов сознания
Капли рассвета…
***
Я не умею лгать сладко
Как в храм приходящие
превозносить пустоту до шпиля
до органных высот
Не умею льстить шелком
коросту непостоянства
оплетая золотом нежности
Не умею слышать несказанное
Посреди степи хохот города
тише
бой бубна
Не могу красиво стоять
и взирать на останки
человеческих мыслей
обрезки желаний
Но из всех возможных умений
мое
это ставить точки
***
Ты пахнешь ночью
Мы с тобой будем жить
там
ближе к звездам
***
Зеленый цинковый заусенец
правлю
в цветок
сумерек драпировки
Увитый нитями
мысленный голос
внятно произносящий ветер
творит непреходящее
тая в тумане
Бутон распускается
Во сне видны лица
что покроются завтра
ливня
ладонями
Я предвижу
двенадцать ударов часов
в горячечном вопле
пика прозрения
Мужские растения
творят войну
Тишина
ошеломляюще реет путаясь
в резном полусводе
готической юности
***
Папоротниковый взгляд
сквозь колоннаду солнца
в ротонде чащи
родниковой истомы
плащ леса
крон кораблями
карабкается ближе
к весеннему небу
к весеннему дому
к мертвым звездам
воспоминаний
***
Упоительное бессилие
поступить
против собственной воли
Сомнительный посторонний
в заштрихованном кадре
Титры
***
Боли нет
Мы все придумали сами
закусив водку солнцем
заправив потуже мысли
воспрявшие для победы
взопревшие в будуарах
досрочно успешные лица
на стенах бетонных убежищ
Но боли все нет
Мы все видим сны
Мы бродим
пустынями города-солнца
по мегаполисам счастья
заставляя забыться
страх
Боли нет
в движении любви
только в последствиях
переплетенных судеб
бессонных ступеней
блаженства
Я вновь теряю
то тихое равновесие
Стихи
последствия гневных стихий
нелепые апологии
смирительных ядов
инстинкта
Зеленый зверь
на обложках романов
в нагрузку к
глумлению над
собственным счастьем
И все же…
Боли нет
Подарок самим себе
Боли нет
Пой сам себе
Боли нет
Пой по себе
Боли
нет
***
Герои становятся все моложе
Все чаще
все раньше
сквозь чащу протянутых рук
внимательный взгляд
подмечает
точки смертельных уколов
Все раньше
приходит осень
проходит вечер
Уходят далекие близкие
С каждой секундой
становлюсь все моложе
но детство все дальше
все реже
все раньше
сквозь память
сквозь горе
***
Ускользает уродство
Взрослея
мы
замираем прекрасными
обелисками
Памятники доверию
в портике перламутра
Безжалостные кариатиды
Каждое наше “прощай”
лабиринт
марокканской медины
шаги в неизбежных песках
холодной подлунной пустыни
удушливом великолепии
ухоженных кладбищ
полных роскошных букетов
Вытерты бледными
пилигримами
ныне цветы у дорог
Дорого собирать
каждый осколок калейдоскопа
Помнишь
еще тогда было надо
повернуть по дороге солнца
повернуть по дороге ветра
повернуть по дороге счастья
за тринадцать шагов
от начала утра
***
Расслабься
Безумие есть цепь
последовательных безумств
чадящих прожитой ночью
где мы загорали глядя
на лик темноты
Истощенные строки
плоские русские реки
Американские горки
иллюзий
отмены контроля
Там, где видимость – сон –
дом
Там, где сон – это знак –
дорога
Там, где номер заляпан
грязью
движение вдоль
и вдаль
Заклепки здравого смысла
и вяло текущее время
дрожат над плоскостью
наших ладоней
кислот
широких белых полос
просветления
исступления
Более никогда
Никогда не придет
боль утраты
потери тепла
груди питающей
пеной покоя
Нам бы собраться
среди известковых обломков
грима прошлых материй
и веселиться
играть без обиды
без лжи
не жестоко
не льстиво как лисы
Капканом на лесе
прозрачной нити
нервических выходок
сердце
В морщинах песка
хрустящие кости столетий
обочина перерождений
В поле соломы
безликие чучела
учат ворон
о ветхости воска
недвижного жженого марева
После побега
свобода
после похмелья
аскеза
зачарованных глаз
слезы
безрассудного детства
на Запад
к закату всех солнц…
***
Опишем кратко
Ужели несладко пришлось?
Так прикури на обочине
здравого смысла
отвергни сомнительный свет
уйди в постороннюю ночь
в бескрайнее странствие запахов
гербарии сумеречных трав
Пыльные книги
***
К.
Фрагменты всполохов вписаны
в пыльный полдень
Динь-динь
колокольчики страха
ставится плаха
народный праздник
юный черный еврей
в комнате полной
одиночества
***
Пусть
Пусть смеются
Бьются в стакане истории
стеклами льда
сколотом
с гордого лба
с коркою мозга
щедро
Пусть
вскроются реки
вселенской муки
вселенской поэзии
нарисованных пчел
оскопленных витражных
подарков
холодных трезвящих потоков
жестокого мира
дара крови
стекающей с брови
после сигнала трубы
к отступлению
преступлению
отупления
ленью
страданью военных полей
несобранной рожью
не бойся
мой шаг осторожен
среди теней
проходящих племен
Золото смуглых людей
***
Абсцесс, полный желчи
зеленоватой гниющей
дуплистым зубом
болотистой жижей
открытой грыжей
чистой женской любви
Набрал?
Теперь плюй
исходи своей рвотной
любовью…
***
Досрочное освобождение
от оков протянутых рук
пустых улыбок
горящих едкой резиной
воздушных шаров
наслаждения
одиночеством
Улыбка в пол-оборота
пред утренним криком
в пол-тыщи верст
Прости
По локоть руки
во лжи
во ржи покоя
Я улыбнусь
когда буду готов
готов
стать собой
***
Бесконечность тоски
Спасибо
Скальпель слова
надеждой
обрекает на
полночные крики
Острого слова осколки
о прочный порочный
панцирь
раздаренных воплей
о прошлогодних снегах
о ненадежности снов
в объятиях
хмельного распутства
Поверь
я предал себя
продал пожизненно
Если б уметь иначе
тогда умирать проще
пропащий шорох
заросшей вьюном
калитки
в запущенный сад
Мои витражи
играют на солнце
огромных холстов
Потом из них делают
саваны
под утренний чай
очередного младенца
в притихшей столовой
материнского умиления
Тошнотой украшается
созерцание твоей любви
Плетутся в хвосте
скопцы-бонвиваны
Если б уметь умирать…
Смерть – жизнь лишенная желаний
Стерилизация смысла
отсутствием воплощения
замысла
А за окном
холодное солнце
цинично встречало
весну
чтобы предать
***
Умирать
Учиться покоиться
с миром и в мире
блистающей отчужденностью
сверкающей тенью
на жестких ладонях
примолкнувших
сожалений
Учиться
Успокоиться
и тогда
умереть
***
Гадание на тающей луне
тяжелый свист
межреберного вдоха
Краями раны криво улыбнуться
примолкнуть
Кропить слезами вен
багет окна
холста пустых пророчеств
Мой мазохизм
***
Сестра
за пределами дня
пути наши вновь
пересекутся
Что ты, алмазы инцеста
прелестно подходят
коронам истлевших душ
сгнившим бутонам
первого сада
Стаккато
жемчужин пота
не внемлет пророчествам мойр
Полог полудозволенной страсти
Кто там?
Атропос?
***
Сквозь ночь, сквозь ночь
в беспредельном падении
дым последних затяжек
спрессован сопротивлением
течений ветров
водопадов торнадо
правь путь свой
за горизонт
там, за дымкой
плавно скользит
потерянный Рай
разрушенных грез
и надежд
***
Знаешь…
Я вспомнил
что никогда
не забывал
своих обещаний
и если пороги пророчеств
не пройдены
в том нет вины
произнесшего
певшего ночью весны
под плавленый плавный
шорох последнего снега
Знаешь…
Я всегда
пытаюсь вернуться
к оставленным ставням
с росой на новой траве
запыленных журналов
чтоб полистать свою душу
вместе с друзьями
Знаешь…
Я вечно уставший
падая в ночь
веруя в противоречие утра и смерти
однажды отдам в починку
большое ржавое сердце
***
Стоп!
Стоит принюхаться
тянет прелыми жжеными
листьями
И это в начале весны
Что будет летом?
Может снова
выпадет снег
и снова просторные книги
ледяных подорожников?
Ты уже начинаешь
постигать обнаженную истину
Утром – чай с сигаретой
обезличенный голос
пророк неизвестных
телефонных понятий
С “не” начнется
неверие
не
возможность полета
***
Ночью и краски ярче
Ночью и день светлее
Вот уже приутих ураган
что треплет нервы
скрипящей рамой
безликой квартиры
размыты обои слезами
Молитвы контурам мысли
неведомым дымчатым кольцам
Табачная мандала
веки припухли
терпкой тяжестью
тянучки-времени
Сокровенная каторга
вкус граммофонной иглы
возрождает Историю
Смуглые руки
что пишут письма
и песни
и манускрипты
шершавых на ощупь
знамен
с татуировками отделений
карательной школьной психиатрии
Вот и пример
невнятная речь
еще не рожденной сестры
сквозь толщу дружеских лиц
Трухлявые руки грима
- Мы – люди “не”
Знатные персоны нон-грата
- шелестит дождь
Завтра с весточкой
явится ужас
еще теплых беспечных стульев
коридорами безразличия
к Великим безумцам
духам безропотных жестов
Мы – люди без
Мы – люди над
Мы – люди за
Я – человек все
Стекло размокло…
***
Сообщи мне приятную новость
что звонить не имеет смысла
что любовь не имеет чувства
и что провода замерзли
Замело печальной весной
водой залило
костры-ориентиры
Вальс потерянной тени
***
От порога дорога пророка
дорога порока
поэта бредущего бредом
всемирной любви
топи трав
тропы рек пересохших
картография шрамов
что прочертили
пули прикосновения поцелуи
в исступлении солнцем
не знающем места
в рифме и ритме
отдельных
предгрозозвучных созвучий
пути
резать линии жизни осокой
уходить огромной
серебряной рыбиной
мимо статуй обронзовевших
в ожидании моего трупа
в глубины илистой преисподней
по проспектам владений Протея
навстречу мистериям Инсмута
Премудрые слуги
сирены-уключины
вдаль от склепов
фамильных владений
гонят меня
не оставляют в плену лотофагов
Все сокровища -
вечность мелодий свободы
миг орлиного взора
в самое сердце солнца
Круг на пыльной земле
дверь к началу времен
туда, где кончается полночь
Мы – звезды
вселенской разлуки
сияние дороги порока
на перекрестке
со смертью
пророка
Я – музыка, которой нет
которой не будет
тем, ослепительно чистым
безмолвным служителям
холодного серебра
Хочу видеть чистое
черное
где тьма над бездной
где слово мое летит
над водой
Выберешься за город -
Иди на огонь