Когда мне взгрустнётся в чужой стороне,
Смотрю не гламурные песни и пляски,
Но старые песни о главном во мне
Звучат как волшебные добрые сказки.
Меня назовите с усмешкой совком,
Совсем не обижусь на это, поверьте,
Но старые песни о главном, о том,
Что дорого мне, не забуду до смерти.
Они вспоминаются в старых кино,
Они узнаются по первой же ноте.
Да - может быть, вам, молодым, всё равно,
Но вы поживите с моё, и поймёте.
*
Запомнились песни победного лета
про то, что привета ждала Лизавета,
о том, как в окошке горел огонёк,
и фото в кармашке хранил паренёк,
что падал платочек с опущенных плеч,
а в землю лишь раз уготовано лечь.
Не знал ничего о гармошке-тальянке,
она с колокольцами - эта гармонь,
но виделся солнечный свет на полянке,
медали и ордена жаркий огонь.
И мне помирать было рано, как будто
у дома меня ожидали дела,
а Брянская улица каждое утро
на Запад меня, пацанёнка, вела.
Доныне я слышу - поют соловьи
в краях, где идут проливные бои.
Я помню - к солдату прирос автомат...
И памятью этой доныне богат.
*
Песни детских лет моих
До конца не спеты,
Мирных или фронтовых
Помню я куплеты.
Только кончилась война,
Звякают медали,
Мы - дворовая шпана -
Всё в гробу видали,
Но часами слушать мог
Золотые планки
Про заветный огонёк,
И огонь в землянке,
Про "за Родину - огонь!",
Распряжённых коней,
И про девичью ладонь
На моём погоне,
Про - в лесу прифронтовом,
Верную солдатку,
Что качала - в сердце ком -
Детскую кроватку,
Про дороги, вороньё,
Лизу-Лизавету...
Все они - моё, моё!
До конца не спеты.