Под монотонные лязги и плясы,
Люди стекаются в гущи и массы.
Сливаются речкой в моря повеличей,
И вроде уже не найдешь ты отличий .
Собрались, сгрудились единой душой,
Ведь вместе теплее, пусть даже босой.
А тех, кого не волнуют те массы,
Те классы и гущи и прочие прикрасы.
Ютятся в сторонке, как с боку припек.
Глядите, стоит, сиротлив, одинок.
И мерзнут бедняги в единственном роде,
Пока соплеменники их все в народе.
Им ведь непонятно в чем общий успех,
Поднять для начала их можно на смех.
Их можно пожурить, подергать за щечку.
Мол, совсем одичали вы тут в одиночку.
Что дается с улыбкой им тонкий намек,
То тем отщепенцам еще невдомек.
И вот они бродят средь сборищ различных,
То левых, то правых, но с виду приличных.
А чувство дурное гнетет и тревожит,
Что тут без побоев никак быть не может.
И так неожиданно, без объявлений,
Приходит вдруг время великих волнений.
Как клещи стальные сомкнутся ряды,
И в схватки приемлемы даже ломы.
Несутся события спиралью дремучей,
Как будто телега летящая с кручи.
История сделает свой завиток,
Кого-то на рельсы кладя поперек.
Кого-то упорно балуя удачей,
Но время рассудит, кто прав -кто иначе.