Когда Пастернак в бормотанье
восторженном.
Стремительном,
миротворяще-восторженном,
Слагал свои строки
и туг же выбрасывал,
Сквозь жизнь пробираясь
движением брассовым...
Лев Озеров
Трудился однажды
на книжном хранилище,
где был за поэтов как будто в чистилище.
Цвела за окном белым цветом акация,
но вдруг из фонемы
пошла коммутация.
И будто я в лодке на озере козырем,
а рядом со мной
плавал
Лёвушка Озеров,
и стиль у него далеко не игрушечный –
какой-то навязчиво-серо-лягушечный.
Он душу не грел на различии расовом
и способом грёб поэтическим –
брассовым.
К нему обратился
со словом паролевым,
как брат по перу
на движении кролевом.
У Лёвы лицо сразу стало малиновым,
мелькнули трусы
повтореньем дельфиновым,
поэт рассердился,
что вечность не хаваю, –
уплыл на спине за посмертною славою.