органисту Саймону Джонсону
Светлановского зала паруса
тревожно и болезненно гудят,
не выдержав органного размаха.
То чудится конец (допустим — плаха),
то ангелы нежнейшие парят —
щебечущего рая голоса.
И Саймон собирает их без страха,
смешав для зала эликсир и яд:
пусть руки опалённые сгорят,
но чьё-то сердце — Фениксом — из праха...
Светлановского зала паруса,
минуй вас штиль!
Сентябрь. Играют Баха.