Мне слышится в пределе – тишина.
Она живее и понятнее других.
У бога – настоящая жена,
А я осенний увядающий триптИх.
И троекратна плотность тишины.
И тишина под звуками на дне.
У бога просто не было жены.
Там шелест триптиха осеннего во мне.
И шелест съест осенняя вода.
С собой возьмет к безоговорочному дну.
Предел, который только богом дан,
Напоминает бывшую жену.
И песнь ее в пределе – тишина.
Она слышна, она себе - творец.
Она на дне и богом рождена.
У бога тоже осень на дворе.