#
Вывернись, море,
слышишь? шепчу тебе.
Дно твое хочет увидеть закат,
рыбы-удильщики вечно о нем говорят,
поднимутся тоже, ослепнут в багряных лучах.
Пеплом рассыплется ил,
засияет забытое золото...
Дно было вечно таким — непредставимым, нетронутым,
так и не стало земным.
Ветром не обескровлено,
слепо хранит свои тайны,
и кутает, кутает
в зыбкое марево
материки, самолеты, цивилизации...
Дно — древний бог,
на него, как на солнце,
так больно смотреть,
что почти нельзя оторваться.
Смотри — это солнце заходит,
проходят века и сжимаются жизни,
как мягкие донные губки.
Подернулись тьмой облака.
Мы все хрупкие-хрупкие,
перед бесчисленным, вечным,
мягким обманчиво, дном,
для которого все мы
лишь мутные, темные призраки.