Проводили лето, как Старый Год,
Эхо катило отзвук салюта
В колодцы дворов сквозь переход,
Все чаще не находя уюта
У холодных парках зон.
Осень идёт, осень прошла таможню.
Мне снится сплиновый сон,
Где у людей вместо лиц - эмодзи,
Вместо сердца - огромный зонт,
Вместо глаз - с окурками лужи.
Они нежно втирают в кожу лосьон,
Что бы не помнить, что им кто то нужен,
Что бы не помнить забот и тревог.
Прямо как ты, мой друг, Юджин,
После черепно-мозговой.
А там кто-то большой и злой
Со своею седой простудой
Молча пьет глинтвейн смолой,
Гоняя тоску по кругу.
И которую осень подряд
Листопад успокоит нищих.
И всё пристальнее следят
Эти варварские глазища,
Нас, тонконогих опят,
Острым лезвием ищут.
Не найдя, раздраженно сопят,
А найдя, подрезают на пищу.
Этой осенью кто то опять
В наших рядах станет лишним,
Потеряет дорогу домой и следы.
Прямо как ты, мой друг, Юджин,
Прямо как ты.
А с годами за тридцать плюс
Рожи корчит седой мужик,
В отражение бензиновых луж
На бесстыжею осень ворчит.
Я в толпе бесчувственных лиц
Хоть немного ищу тепла,
Но украли тепло города
Для прокорма столичных убийц,
Коих панчами не разозлить,
Коих правдою не растревожить.
Они – брошенные навзничь вожжи
На засаленные козлы
Поверх смерзшегося тряпья.
Их глаза - горстки выгоревшей золы,
Как у тебя, мой друг, Юджин,
Как у тебя …