Однажды, зелёным весенним деньком,
На поиск за город собрался.
С прибором, лопатою и рюкзаком
В урочище я направлялся.
Уже все пути заросли в то село.
Иду наугад я полями.
Земля отогретая дарит тепло.
И Солнце щекочет лучами.
Но вот вдалеке вижу, кто-то идёт.
Старушка какая-то вроде.
И я всё быстрее шагаю вперёд
Догнать её чтоб на подходе.
Ну, здравствуйте Вам! Незнакомка моя!
Хорошая в помощь погода!
А что привело Вас в глухие края?
Не страшно, вдали от народа?
Ничуть не смутившись, старушка в ответ,
Как будто давно меня знает.
Лукаво прищурясь на солнечный свет,
С улыбкою отвечает.
Да я пожила, жизни путь был не прост.
Чего ж мне теперь-то бояться?
К сыночку и мужу на старый погост
Иду на могилках прибраться.
Всю жизнь то одна, то другая напасть.
Последнее время лишь ровно.
А, в общем, всего повидала я всласть.
Зовусь я Прасковья Петровна.
А ты здесь откуда, такой деловой?
По виду из местных не будешь.
Один тоже бродишь в глуши не родной.
Охотишься, иль озоруешь?
Вы правы бабуля, я сам городской.
У вас тут решил прогуляться.
Из пыльного города в свой выходной,
Чтоб ветром полей надышаться.
Одна лишь отрада в моих серых днях,
В жару как глоточек прохлады,
В урочищах старых, лесах и полях,
Ищу я монеты да клады.
Узнав про мою поисковую страсть,
Старушка захохотала.
Откуда здесь клады, кому их тут класть?
Одна голытьба проживала.
Вот так с разговором до места дошли.
Удачи взаимно желали,
И то, чтоб обратно мы вместе пошли,
Друг другу пообещали.
Прибор и лопату меж тем достаю.
Настраиваюсь на задачу.
Стою, предвкушая добычу свою.
Главное верить в удачу!
Селенье заброшено лет шестьдесят.
Дворы затянуло травою.
Избушки гнилые местами стоят.
Деревья играют листвою.
Хожу уже целых четыре часа.
Не радуют что-то находки.
Какая-то чёрная полоса.
Всё гвоздики гайки да пробки.
Сегодня найти ничего не могу.
Удача мне не улыбалась.
Пойду я старушке своей помогу,
Уж что-то она задержалась.
По старому кладбищу грустно хожу.
Кресты и надгробья согнулись.
Нигде я попутчицу не нахожу.
Наверное, мы разминулись.
Но вот у могилы как будто гроза!
Рубашка насквозь пропотела.
С могильного фото мне прямо в глаза
Прасковья Петровна смотрела.
Ещё две могилы в ограде одной.
И муж, и сынок её рядом.
В смятении трясу я своей головой.
Рукою машу перед взглядом.
Но как же так можно? А наш разговор?
Она ж надо мною смеялась!
Но даты на памятнике наперекор:
"Она в прошлом веке осталась".
Украдкой смотрю на старушкин портрет.
Могилки меж тем прибирая.
Со страхом пытаюсь понять этот бред,
Свой пот со слезою мешая.
Чуть-чуть отдохнув, собираться я стал.
Окинул могилки глазами.
"Теперь уж прощайте" с поклоном сказал.
"И Царство Небесное с вами".
Урочищем старым опять прохожу,
Где мне ничего не досталось.
Уныло на избы кривые гляжу.
Старушка права оказалась.
Сегодня пустой. Хоть с досады ори.
Такая искателя доля.
И вдруг слышу голос: "А ты посмотри
В избушке у самого поля".
Откуда тот голос, что это изрёк?
Я даже не удивлялся.
С такой чертовщиной, как в этот денёк,
Я в жизни своей не встречался.
Но, всё же решив пересилить свой страх,
Уставший от шуток старушки.
Нетвёрдо, шатаясь на ватных ногах,
Иду к самой крайней избушке.
Да что здесь искать? Всюду сор на полу.
Нелестное рвётся словечко.
Но вот замечаю, белеет в углу,
Вся в трещинах, старая печка.
Я ржавый топор, что лежал на полу,
В задумчивости поднимаю.
И сам до сих пор не пойму почему,
С размаху им в печку кидаю.
Пыль выдохнув, печка кирпичной рекой
По полу шурша разбежалась.
Лишь дымка, висящая пеленой,
В углу неподвижно осталась.
Но радости крик удержать я не смог,
Смотря на печные останки,
Когда по обломкам скатился горшок
С червонцами царской чеканки.