Зачем-то мне стало, увы,
хорошо одному.
Живу на отшибе. За местным детсадом
касаются звёзды земли.
Мне больше не холодно –
я не пойму, почему.
Последние доводы не называть это адом –
рисунки в пыли:
какие-то буквы и ноты, -
нет-нет, я в порядке;
конечно, в порядке, – ну что ты.
По-прежнему пью много кофе.
Стал рано вставать.
Быть может, оно и к лучшему. Дверь
снял с петель, наблюдаю осень в проём.
На многое стало пофиг.
Как умирать
забивается в логово зверь,
забиваюсь ночами в тоску я в углу своём.
А утром я весел и бодр,
в общественном транспорте еду
(шло б оно всё к чертям) –
и всех люблю.
Какое-то странное чувство, будто за бо;рт
выброшен, - а, впрочем, на чувства
свои я с недавних пор –
увы, плюю.
Купил неплохое пальто,
был целые сутки рад:
ведь чем бы (уже не) дитя не тешилось –
лишь бы не…
И я в янтаре, как чёрное – в золотом:
бабьего лета брак;
всё дальше в октябрь – и птицы уже
садятся на плечи мне.
Погода балует солнцем, душа поёт –
мне так хорошо, мне так
просторно и радостно
в этом цветном октябре.
Теперь я на месте своём,
и доволен, как
может довольным быть
насекомое в янтаре.
Мой мир захлебнулся закатом.
И, выброшенная в дрожь,
в агонии на обочине
бьётся судьбы стрекоза.
Последние доводы не называть это адом –
ложь:
но хочется, хочется всё ещё
на неё закрывать глаза.
Нет-нет, я в порядке.
12.10.2018