Мы с дочерями, в несколько рук, тянем некую пряжу, сверху льющуюся шерсть, которая ладно ложится в ладонь. Её нужно бережно охватить кистью и бережно же тянуть на себя. Тянуть не ровно, а мягкими порывами, толчками… Тогда рождается музыка. И вот я явственно слышу, как под нашими руками, на страннейшем музыкальном инструменте, рождается великий хит Уитни Хьюстон. И мы согласно радуемся нашему согласию и согласной песне. Кто-то как будто рядом, и мы для него вроде сучим и ткём мелодию. Улыбка сильнее светится на лицах, когда мы «вытягиваем» знаменитое форте американки…
Такой странный и красивый сон приснился мне сегодня…
Я бы назвал такие сны – снами согласия.
Периоды отчуждения от близких, разлада с самим собой прежде всего оборачиваются снами разлуки, раздора, острейшей тревоги за близких, детей почему-то чаще всего… А периоды обретения себя, возвращения Лада в жизнь рождают сны мира. И даже если в них есть элементы тревоги, то они усмиряются в конце концов. И не надо искать никаких пророчеств и дутых символов в снах. Сны, несмотря на всю свою причудливость, – объективнейшее зеркало происходящего с нами: живешь в дерьме – дерьмо (иногда в самом прямом смысле) и снится, и наоборот…
Много снов «согласия» и «разлада» снилось.
Наверное, самый удивительный из них, где зло спускает свой пар у ног добра, следующий.
Видятся мне из окна горы. Чёткая обрисовка конусов с жерлами. И только простая логика «просмотра» рождает мысль о вулканах, как из недр гор выплывают… Нет, не вулканы – смерчи. Они (примерно три) набирают силу и начинают двигаться в сторону дома. Острая тревога за дочек, что спят якобы у меня за спиной, крепит меня сопротивлением.
Я оказываюсь на земле, слева около дома, рядом с лесом. Смотрю на страшные смерчи. Они стремительно худеют, уменьшаются в размерах и, наконец, дистрофическими шариками оседают у моих ног. На один из них я наступаю, и он окончательно сдувается.
Кажется, и всё бы! Но – из калитки выбегают мои дочки, а из леса, из просеки, что рядом с домом у меня до сих пор, выбегают маленькие звери: кажется, оленята. Они доверчиво подбегают к нам, а мы гладим их.
Удивительно… Никогда до и после мне не снились звери. Разве что пресловутый, всегда невидимый медведь детства, от которого ноги слабеют. А кто его не видел, скажите!