В купейном вагоне российской дороги,
Бегущем по рельсам огромной страны
Сквозь степи, леса, холмы и отроги,
Беседовал внук с ветераном войны.
"Ты расскажи мне, любимый дедуля,
Словами простыми, не из книг и кино,
Как ты воевал и немецкая пуля
Пробила под Вязьмой на вылет бедро.
Как отходил ты от Бреста до Волги,
Как бился ты там и потом полз назад,
А дальше попал на Маньчжурские сопки,
И на победный в Харбине парад."
Нахмурился дед, вспоминая былое,
Погладив мальчишке упрямый вихор,
И вот он с винтовкой в июльском зное,
Вновь переживает отступления позор.
"Ты понимаешь, Ванюша, в чём дело,
В самом начале проклятой войны,
Много на нас их с утра налетело,
В час, когда были у нас ещё сны."
Вновь отступление мучает душу,
Сердце на части рвёт деду в груди.
Вот он проходит горящую Оршу,
И всюду укор- "Ты нас защити".
"Ванечка, были у нас и винтовки,
Но не было вдосталь патронов для них,
А часто ведь нам не хватало сноровки,
Супротив атак их, на тот час лихих.
Мы отступали с боями большими,
Много солдат полегло и в котлах,
Где их могилы незнамо доныне,
Кто пал в болотах, а кто-то в лесах."
Вот и у Волги дед снова в руинах,
Но перед этим была и Москва!
Стало лицо его меньше в морщинах,
Видит себя у стального котла.
"С Волги, Ванюша, пошли мы на запад,
Так доползли и до Курской Дуги.
Немец там встал, перестав дальше драпать,
Фронт весь напрягся до звона струны.
И вот началось на Дуге там такое,
Страшно и вспомнить то даже сейчас.
Плавились танки в расплавленном зное,
И в них подрывался весь боезапас."
Ветер шумит за железным вагоном,
Вечер окрасил кровавый закат.
Дальше и дальше летит мысль прогоном,
Спать уж пора в самый раз в аккурат.
"Ванечка, завтра продолжим беседу",
Но мальчуган вновь опять за своё,
Память тревожит любимому деду:
"А сколько в войне той погибло всего?"
Тут замолчал дед тихонько прискорбно,
И вымолвил еле "Ложись-ка ты спать,
Утром продолжим, спи внучек спокойно,
Завтра увидим мы Родину Мать".
Дальше стучат монотонно колёса,
Лишь деду не спится в кромешной ночи,
Память события тревожат без спроса,
Глубже стараясь проникнуть во сны.
Страшная цифра во имя Победы,
Которую Ваня спросил - ВЕЛИКА.
В числе её - дети голодной блокады,
И список Тани из её дневника...