Сколько тебя предавали, родная, помнишь?
Этот твой, тихий, скромный, широкоплечий,
робкий, улыбчивый и …с хрипотою в речи,
первый из этих самых…твоих «сокровищ»…
Помнишь, как вы садились в автобус летом,
и, упиваясь пылью дороги древней,
мчались к прохладе речки, к нему, в деревню…
Он был твоим концом и началом света…
Помнишь, в огне заката, у лесокрая,
на переходе в осень железнодорожном
так было больно, страшно и невозможно
слышать, что у него…есть она, другая…
Он предлагал тебе как-то жить и дальше,
он промычал неловкое «хватит плакать»…
было тебе тем летом всего семнадцать,
но в этот день ты стала на вечность старше…
…Ну, а второй- педант в белоснежных брюках
с южным горящим взглядом и смуглой кожей,
стал для тебя всех в мире мужчин дороже…
думала – он в награду тебе за муки.
Ты упивалась им, ну а он – текилой,
ты достигала неба в его обьятьях,
грезила о семейном и тихом счастье,
он был такой романтик, как это мило…
Помнишь, удар…и ссадины на коленях,
помнишь, волос оборванных всюду клочья,
он возвращался оборотнем пьяной ночью ..
а по утрам просил, как всегда прощенья…
Было прощанье долгим, непримиримым,
столько безумных вспышек, обид, скандалов,
ты, как святая дура, себя ломала,
чтобы еще круг ада пройти с любимым...
Пусть за плечами – подлость и выстрел в плечи
смело вперед, но помни – не надо в пламя!
нежность, и страсть,и близость да будут с нами….
Но не люби, не надо, так, знаешь, легче...