Веня мой спит и в калачик свернулся,
Носиком нежным в подушку уткнулся.
Я ничего рассказать не успел,
Он, между делом, уже засопел.
Спи, мой братишка, спи, мой родимый,
Богом Святым и дядь Пашей хранимый,
Мы ведь в обиду тебя не дадим,
В мире от горя и зла оградим.
Честь для меня сделать милость сиротке,
Жалко, что век мой уж очень короткий.
Только я верю, поддержит Господь
Духом могучим уставшую плоть,
Годы продлит ради сына и друга
И сохранит от любого недуга.
Ради такого святого мальца,
Вдруг потерявшего в детстве отца.
Бог в Своем светлом небесном жилище
Думает свято о бедных и нищих,
Он – покровитель и сирот, и вдов,
Он посылает им пищу и кров.
И на земле среди сытых, богатых
Ищет Он тех, кто бы искренно, свято
Сиротам мог бы и вдовам помочь...
Теплая в Эссо июльская ночь!
Спит мой мальчишка, доверчивый, нежный,
Спит на Камчатке моей безмятежно.
Снятся ему необычные сны,
Снятся дороги заморской страны.
Веня! в Америке звездные флаги
Ветер колышет их будто бумаги,
Там, где река Миннесота бежит.
Сердце у Вени восторгом дрожит.
Вот знаменитый ручей Миннехаха.
Веничка, милый мой парень-рубаха,
"Песнь Гайаваты" немного читал,
И побывать в этом месте мечтал.
В сердце у мальчика кровь закипела,
Вспомнил куплеты из Генри Лонгфелло:
«Не возвращайся, родная, сюда,
В край, где болезни и много труда».
Вот небоскребы стеклянные важно
Тянутся небо царапать отважно.
Веня глазищами смотрит в окно,
Видел такое он только в кино.
Мчится «тойота» в железном потоке,
Мчится на норд по широкой дороге,
Едет из города шумного в лес,
Рядом летит лимузин «мерседес».
Вот невеликий Айсенти поселок,
Тут обитает дядь Паша-теолог.
Это – известный курорт «Озерко»,
Как тут приятно и как тут легко!
Тут все эпохи и все тут культуры,
Камни и бревна, оружье и шкуры
Флаги, картины, ухват и топор,
Старый чугун и индейский убор.
Русские, чукчи, индейцы, казахи,
Рыбы, олени, медведи и птахи,
Русская банька и храмик святой,
Манит духовной своей красотой.
Здесь у хозяина место молитвы,
Место боренья и с дьяволом битвы.
Это укрытье от горя и бед,
Слезное место духовных побед.
Текст на граните в убористом виде
Песни о пастыре добром Давиде.
Самое яркое - русский музей,
Он изумляет гостей и друзей.
Это кусочек далекой Камчатки,
Он состоит из эвенской палатки.
Елки, березы, скалы у пруд...
Сколько же тут и любви, и труда!
Вещи различные, их очень много,
Надпись при входе "Камчатка - для Бога!"
В этом музее и дух, и душа,
Нужно его осмотреть не спеша.
Дьявол хотел «Озерко» многократно
Злом уничтожить, но Бог благодатно
Чудное место для нас сохранил,
Козни и происки все устранил.
Можно попариться в огненной бане
С веником мятным в горячем тумане…
Только сначала займёмся трудом,
Дело сначала, а банька потом.
Ждет впереди нас большая дорога,
Просим в моливе защиты у Бога,
И через час отправляемся в путь.
Свой телефон зарядить не забудь.
Вот под мостами течет Миссисипи,
Раньше здесь были вигвамы и типи,
Но миновали индейцев года,
Многое видела эта вода.
Вот уже тает вдали Миннесота,
И за окном потянулась Дакота,
Горы Блэк Хилс и бизоны вокруг.
Наш дядя Паша не тряпка, а друг,
Что обещал, исполняет в достатке,
Это мы знаем еще по Камчатке.
Он не бросает на ветер слова,
И в седине у него голова.
Видел он в жизни мальца неполадки
И обещал его взять на Камчатку,
Лето пришло – сиротливый росток
Смело один полетел на восток.
Как обещал пригласил его в Штаты,
Хоть и карманы совсем не богаты,
Помнил свое обещание он,
Венечка едет теперь в Орегон.
Вот остановка и кемпинг дорожный,
Как же такое на свете возможно?
Домик в тени молчаливых берёз,
Очень уютный, приятно до слёз..
Всё на доверии, всё без охраны:
Кофе, журналы, брошюры, экраны.
Кафель сияет, блестит унитаз,
Жаль, что такое не встретишь у нас.
Нет матерков и окурков с харчками,
Плитка не выломана над "очками",
Стекла не бьют равнодушно "камнём",
Всё без надзора и ночью и днём -
Столики, лавочки, клумбы, газоны
Это, наверное, "злые масоны"
Жить научили прилично народ,
От удивленья "раззявится" рот.
Дамочка важно с собачкой гуляет,
Нужды собачке справлять позволяет,
Все подбирает за ней – и в кулек.
Чисто приятно вокруг, "нормалёк"!
Был туалет и у нас на Камчатке,
Новый, с дорожкой из красной брусчатки,
Месяц прошел – идиот или зверь
Выломал с корнем железную дверь...
Вот - президенты. Сурово и броско
Смотрит на Венечку каменный тёзка -
Бенжамин Франклин - народный герой!
Спит он наверно под этой горой?
Венечка видит его удивленный:
"Я тебя видел на сотне зелёной,
Хватит Россию дурачить, отец,
Санкциям ты положил бы конец!"
"Бешеный Конь" - горделивый и важный,
Скачет из камня индеец отважный,
Самый большой на земле монумент.
Это для Вени - особый момент.
Знает мой Веня героя по книжке,
Любят индейцев в России мальчишки.
И расстоянье теперь нипочём!
Щёки горят на ветру кумачом.
Вот потянулся скалистый Вайоминг,
Веня "Айфон" подключает на роуминг.
Здесь, среди гор, интернет никакой,
Скалы повисли над быстрой рекой.
Вот Йеллоустоун, могучий и грозный,
Падает вниз водопадом серьезным.
Гейзер, каньоны вдоль Жёлтой Реки,
Ну, а медведи – совсем дураки –
Лезут к машинам и просят колбаски,
Строят туристам, проказники, глазки.
Вот и олени - копыта, рога…
"В речке плывет по теченью нога".
А на зеленой поляне палатки,
Точно такие же, как на Камчатке,
Только цивильно вокруг, чистота,
Любит природу народ неспроста.
Всё как положено, грязи не видно.
Вене в душе "за державу обидно":
Гадят, стреляют, курочат и жгут,
Флору и фауну не берегут...
Вот потянулись просторы Монтаны:
Сиу, лакоты, дожди и туманы.
Здесь «Ситинг Бул» и шаман, и вожак
Кастера бросил победно в овраг.
Всю кавалерию хитро в засаду
Он заманил и ударил по "заду",
Вот и Айдахо, вершина горы
Снегом укрылась уже до поры.
Вот и Спокен, город той молодежи,
Что на Камчатку летала, и всё же
Нету, дядь Паша, свободных минут
Для остановки - друзья подождут!
Вот за окном уже степь Орегона,
Здесь у дороги остатки загона,
Память ковбойских отчаянных дней,
Стадо горячих и диких коней.
Это мустанги - свободный кони,
Жить они вовсе не могут в загоне.
Ветер – отец им, а прерия - мать,
Их никому не догнать, не поймать.
Вот и Колумбия синяя справа,
Рыба на нерест идёт величаво.
Яхты, каноэ, плоты, корабли –
Всё исчезает в лазурной дали.
Справа и слева высокие горы
Часто вдоль трассы места для обзора.
Веня восходит на жуткий карниз,
Соколом смотрит отчаянно вниз.
Смотрит восторженно в пропасть обрыва:
Как же там жутко и как там красиво!
Хочется прыгнуть ему со скалы,
Чтобы его подхватили орлы.
Мимо бегут оголтелые фуры -
бревна, компьютеры, свиньи, и куры.
Траки несутся туда и сюда,
Трассами связаны все города.
Вот бы Камчатка сквозь заросли леса
Черный асфальт протянула до Эссо,
Было бы ехать намного быстрей
До христианских святых лагерей.
Вот уже Портланд, дядь Пашины дети,
Самое ценное в жизни на свете -
Первенец Тима, психолог Матфей.
Славное дело - иметь сыновей.
Дети мои, я приехал с мальчишкой,
Будет он вашим отныне братишкой.
Пусть в нем чужая природа и кровь,
Божью проявим к сиротке любовь.
Рада залаяла, Веня проснулся,
Вышел из домика и улыбнулся:
Может бы это - пророческий сон?
Как далеко от меня Орегон!
В небе над Эссо горела луна.
Близилось утро, была тишина.
Айсенти, Миннесота