Истекает мой день. Я засну, и наступит завтра -
чистый лист, как у всех, на котором начертят вилами,
но у всех будут волны, а я самобытный автор,
написавший роман исчезающими чернилами.
Тривиален сюжет: я и ты, между нами память -
мотылёк-однодневка, летящий при свете сумерек
прямо в пламя свечи, что на утреню буду ставить
я во имя твоё, мой спасающий от безумия:
ежеутренних слёз, узнаваний. Три долгих года
просыпаюсь ограбленной серой и сирой нищенкой,
у которой теперь пробужденье - потеря входа
в каталог прошлых дней. Недоступных - уже за тысячу.
Десять сотен страниц перескажешь мне завтра утром,
терпеливый хранитель моей однодневной памяти,
через час снова стану спокойной, любимой, мудрой -
красноречье твоё воздвигает мне трон на паперти.
Но однажды случится - проявятся синью строки,
и тогда мотылёк не сгорит – превратится в сколию,
будет жалить, жужжать: «ты же помнишь…он лжёт…жестокий…»
Но, сжигая листы, я цепляюсь за малахолию.