Огромны ночные удары
В чугунную дверь горизонта...
Д.Андреев
Набатные строки поэта,
Гудящие болью и бронзой,
Взойдут над развалиной века,
Прожектором брызнут в глаза.
Мы кое-что знаем об этом.
Мы помним хрустальные слёзы.
Огромное чёрное веко
На нас опускала гроза.
О, мы заключили в скрижали
Кровавую клинопись горя.
И русское слово «Победа!»
Летело небесным лучом.
И на облака-дирижабли,
Идущие в верхнем дозоре,
Полтавская ненависть шведа
Европой лилась горячо.
Запомним их лица и маски.
Урчание жертвенной стали.
Высокие древние позы
Носителей мёртвых культур.
Тевтонские строгие каски
Ночными сосудами стали.
И шлются могильные розы
В Россию, в рождественский тур.
Туристы с глазами маньяков
Да с носовыми платками
Всё ищут наследие предков,
Восточный утраченный рай.
И снится им взорванный Краков,
И то, как они молотками
Суставы дробят и объедки
Бросают пленённым в сарай.
Так сладко дымят синагоги...
А вермахт, рождённый рейхсвером,
Штампует народных героев
И дарит стране кинозвёзд.
Рейхсфюрер смакует миноги,
Поклонников учит манерам,
Закончивши кушать второе.
Как тут удержаться от грёз?
Но им приготовлены печи
Их собственной фирменной кладки.
И взыщется око за око.
А может — и сто к одному.
Гремят полоумные речи.
Вшиваются яды в подкладку.
Лишь ангел скорбит одинокий,
Не нужный уже никому.
Я слышу удары снарядов —
Как сущее рвётся и вечность,
Пусть даже уюты гостиниц
Ещё бережёт МЧС.
Когорты упорных отрядов
Идут и идут в бесконечность,
И каждый — смертельный гостинец
Вручает умельцам СС.