Снова плачут метели,
В Оренбургских степях.
Вот опять. Неужели,
Не изменим себя.
И рождается снова,
Болью прожитых дней,
Вечный бунт Пугачева.
И звучит – все сильней.
В каждом-каждом живущем.
И уставшем молчать,
Как бы ни был опущен –
Начинает звучать.
Как судьба беспощаден.
И бессмыслен – как пал.
Воет, будь он неладен.
Никуда не пропал.
А метели рыдают.
И рыдают не зря.
Наши жизни считают,
Про войну говоря.
Лишь бастыльник колышет,
Этот плач, этот вой.
Удален и не слышит,
Тот – кто правит Москвой.