Керченская боль – беспросветна. Нет врага, есть вооруженный ублюдок, мало чем отличающийся от тех отморозков, которые уже много лет спешит покинуть отчий дом и пополнить ряды ИГИЛ. Крайние индивидуалисты, оторвавшие смысл своей жизни от жизни общества и тем самым подошедшие к грани самоубийства, легко становятся убийцами других людей.
Но только сейчас мы, наконец, очнулись, с ужасом всматриваясь в «нашу новую школу». И может быть, впервые с такой потрясающей ясностью удостоверились, что общество больно, безнадежно и неизлечимо. И то, что эта болезнь свирепствует не только у нас в стране, но и во всем мире, а мы лишь недавно заразились, не служит утешением. Только никто этого не высказал вслух.
Когда мы говорим о смертельной болезни, то чаще всего представляем раковую опухоль или интервенцию мутирующих вирусов, с которыми не может справиться наша иммунная система.
Созидательный иммунитет против самоубийства был окончательно подорван бывшим министром образования и науки А.Фурсенко. Отмена гуманистической воспитательной цели: всестороннее развитие личности, - и формулирование циничной задачи: формирование потребителя, - стало сознательным поворотом к неизбежности морально-нравственной катастрофы для молодежи и всего общества. Фактически, учитель теперь не имеет права видеть личность в ученике. Разве что, в свободное от работы время. Не за это в министерстве «отпускают» деньги и материально стимулируют «работников сферы образовательных услуг». Не в этом высокие чиновники системы образования видят социальную ценность и значимость профессиональной деятельности и гражданской активности нынешних служащих образовательной системы, которых дети и их родители когда-то чтили Учителями.
А перед учеником больше нет ничего светлого, великого, достойного и радостного в будущем, кроме ЕГЭ, в котором отмерен для него весь стандартизированный смысл его потребительской жизни. Он уже не учится, не познает окружающий мир и себя, не строит жизненную перспективу, а годами натаскивается на разрозненные вопросы, которые ему никак невозможно соединить в единую картину окружающего мира. Личность одинокого индивидуума, оторванного от общества, разъятого на пазлы потребительской активности, неизбежно начинает и сама распадаться, теряется смысл жизни, закономерно и непреодолимо приходят мысли о самоубийстве (Э.Дюркгейм).
Психология индивидуализма создает социальную почву для самоубийства. Перед внутренним взором обреченного раскрываются одна за другой уродливые картины распада его личности. В ужасе он смотрит по сторонам. Ради чего жить?! Безумные толпы вокруг него делают бесконечные сексуальные селфи и выкладывают их в инстаграм, ловят покемонов или играют в «стрелялки». В отчаянии он хватается за морально-нравственные стереотипы. А если их нет? Если система нравственных норм и ценностей насквозь проросла потребительской идеологией и засорена рекламой паразитического образа жизни?!
Ведь потребитель не просто индивид с вывернутыми наизнанку потребностями, в которых впечатан ассортимент производимых товаров, не просто некий рыночный мутант, созданный для обеспечения устойчивости рынка сбыта. Сама потребительская позиция индивида, особенно самоизолирующегося от общества, поставившего себя мысленно над ним, ужасающе страшна и уродлива. Ее суть в, казалось бы, безобидном паразитическом принципе: брать от общества, ничего ему не отдавая, не задумываясь даже, откуда и при каких условиях поглощаемые индивидом ценности могут появиться: «Апельсины! И прямо в ящиках!»
Такая инфантильно-эгоцентрическая позиция отличает, к примеру, и последователей «американской мечты» - акционеров МММ, и так называемых, акционистов, которые сэкономили на изготовлении декораций, использовав Храм для записи ролика панк-канкана и т.п. Им непонятен смысл слов Поэта: «Он даром Славы не берет!» Как раз наоборот, желательно именно даром («на халяву») и побольше!
Но ведь и убийца, воспринимает награбленные деньги как тот же самый непосредственно данный ему продукт. И насильник воспринимает жертву как непосредственный, - неважно, откуда взявшийся, - продукт своего сексуального потребления. И педофил воспринимает ребенка, - как ни ужасно даже представить себе такую изощренно каннибальскую позицию психологически здоровым людям – непосредственно данным ему продуктом потребления. Таково этико-психологическое основание общества потребления.
«Кишечнополостный» характер самого типичного потребителя блестяще раскрыт в известном романе В.Набокова. Для его героя, рассмотренного через литературный микроскоп, Лолита не личность, у которой есть своя жизнь, мечты, будущее, - а просто экземпляр потребного продукта, в качестве которого этот интеллигент так же хорошо разбирается, как гурман в сортах известных вин. Узнав, что девочка была совращена поддонком, который оставил след травмы в ее поведении, он остается невозмутим (толерантен). Ему не приходит даже мысль о том, что надо бы найти и наказать преступника. Для него – это, как для сомелье, разгадка пикантного послевкусия продукта, доставляющего дополнительное наслаждение при его потреблении.
Но самоубийство – это, прежде всего, убийство человека, на которое решается самоизолированный индивид, порвавший все связи с обществом. И из массы самоубийц всегда найдутся абсолютно эгоцентричные индивиды, которые даже свое самоубийство оборачивают убийством других. Таким оказался и крымский ублюдок. И нет никаких гарантий, что задача формирования потребителя - вместо задачи развития учащимися всех сторон своей личности - не приведет к устойчивому процессу производства бесконечной серии отморозков, потерявших смысл как своей, так и чужой для них жизни, как это уже стало нормой в странах Запада.
17.10. 2018-26.11.2018