Брожу я под вечер, страдая уныло,
и лодкой на суше кажусь себе сам,
ведь всё, что мне дорого, всё, что мне мило,
в конечном итоге приводит к слезам.
Но так волноваться, наверно, не след:
забудется всё через сотню лет.
Я песни пою, беззаботно танцую,
и жизнь моя будто прекрасный роман.
Я чревоугодник, весь день на пиру я,
пью чашу за чашей, я весел и пьян.
До толков и сплетен мне дела нет:
забудется всё через сотню лет.
Потом прекращаю я бой непрестанный
и к морю бегу я, судьбину кляня.
Вот мир обнаружит мой труп бездыханный
и горько восплачет, жалея меня.
Но самоубийство, конечно же, бред:
забудется всё через сотню лет.
О нет, лучше жить и работать при этом,
писать и печататься, взяться за ум
и стать наконец знаменитым поэтом,
увенчанным славой властителем дум.
Но есть недостаток у наших побед:
забудется всё через сотню лет.