Читаю новости: аэропорт Пулково получит имя Достоевского, а Шереметьево будет имени Пушкина и мною заговорил Александр Сергеевич:
1
Вот Шереметьев благородный
Отверз пред мною терминал,
И я лечу, поэт народный,
К брегам Невы на бал, на бал!
Онегин, добрый мой приятель
И ножек женских обожатель,
На Рождество устроил бал
И мне явиться наказал.
Аэрофлотские услуги
Передо мной расточены:
Попить, поесть, увидеть сны,
Взирать беспечно на округи
И соблазнительный разрез
Фотомоделей-стюардесс.
2
Сосед мой сзади, Достоевский,
Писатель знатный и игрок,
Пустился в путь на берег невский
Брегет фамильный сдать в залог.
Намедни он в дому игорном
Был в настроении задорном
И, как беспутный идиот,
Спустил без малого пятьсот.
Одна столичная старуха
Ему сулила за брегет
Поправить рухнувший бюджет...
Внимал я Фёдору вполуха,
Поскольку дедов капитал
Пиковой даме не вверял.
3
Потом ходили злые слухи,
Что Достоевский, взяв топор...
Тьфу! К чёрту жалкие старухи!
Наш утончённый разговор,
Души прекрасные порывы
Порой беспечны, шаловливы,
Но верно уж не сплетен вздор.
Чуть отрок, с самых ранних пор
Я слухов подлых неприятель.
Бокал Бордо опустошив,
Коленки острые вонзив
В мою спину, вздремнул писатель.
Заложник его длинных ног,
Я весь полёт уснуть не мог.
4
Вот Пулково. Из стен лицея
Сюда нередко я бежал
От Цицерона, Апулея
И от Евклидовых Начал.
Здесь с Достоевским я сошёлся.
Он был подросток. Я пришёлся
Ему как старший брат, как друг.
Часами долгими досуг
Мы безмятежно проводили.
Он был восторжен и криклив,
Я был спокоен, молчалив,
Но нас едино ворожили
И рёв небесных колесниц,
И красота железных птиц.
5
О мой потомок! Я забвенья
Строфы своей не зрю пока.
Прими ж мои благодаренья
За трёпку лавров старика.
Мы с Достоевским, друг сердечной,
Достойны жизни вековечной.
Пускай впитает вся страна
Святые наши имена:
Лечебница кавказских грязей,
Медвытрезвитель и тюрьма,
Жилсервис, баня, шаурма –
И несть числа таких фантазий!
Смышлён и боек наш народ –
Порою оторопь берёт!
A. С. Пушкин.