О.Б.
Прочтя мой стих, ты сказал,
что краски мои сгущены,
что образы создают картину
разлада и неуюта;
что, читая, ты видишь вокзал,
где невозможна гармония тишины,
где закрыта дорога - сквозь вязкую глину -
к высоте, к синеве абсолюта.
То ли дело, заметил, поэты Китая,
у которых чайка, над волной пролетая,
превращается в иероглиф полёта,
то есть движения в небе над морем;
и где строфу рисуют, как ноты
сюиты Природы, и не кричат от боли
и ужаса, обозревая пространство.
Поэты Китая поют постоянство
терпения; чувств изящные метаморфозы.
В их пейзажах важны и жасмин, и розы,
и увядающий лотос на тёмной воде
означает силу и мудрость надежд,
означает свет, выходящий из тьмы...
Совсем по-другому здесь пишем мы.
----------------
Мы видим хаоса расцвет;
обвал; распад пород.
Мы видим Ночи чёрный свет -
и спящий в нём народ.
Гармоний наших неуют,
стихов неровный ритм
забыть о горе не дают
слагателям молитв.
Молитвы наши горячи -
порывы страстных дум,
и в них, сегодняшних, кричит
провидец Аввакум.
Нам русский говор не даёт
блаженной тишины.
Язык всё жарче каждый год.
Мы - им обожжены.
Пока не сброшены мы в ров,
пока стихи живут,
мы говорим и в глаз, и в бровь,
что русская диктует кровь,
идём на русский суд -
пока Россиею зовут
страну, тоску, любовь...
3.12.2018,
23.30